Мужчина открыл для себя ОРУЖИЕ и придумал ОХОТУ.
Женщина открыла для себя ОХОТУ и придумала ШУБУ.
Мужчина открыл для себя ЦВЕТА и придумал ЖИВОПИСЬ.
Женщина открыла для себя ЖИВОПИСЬ и придумала МАКИЯЖ.
Мужчина открыл для себя СЛОВО и придумал БЕСЕДУ.
Женщина открыла для себя БЕСЕДУ и придумала БОЛТОВНЮ.
Мужчина открыл для себя ИГРУ и придумал КАРТЫ.
Женщина открыла для себя КАРТЫ и придумала КОЛДОВСТВО.
Мужчина открыл для себя СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО и придумал ПИЩУ.
Женщина открыла для себя ПИЩУ и придумала ДИЕТУ.
Мужчина открыл для себя ДРУЖБУ и придумал ЛЮБОВЬ.
Женщина открыла для себя ЛЮБОВЬ и придумала БРАК.
Мужчина открыл для себя ЖЕНЩИНУ и придумал СЕКС.
Женщина открыла для себя СЕКС и придумала МИГРЕНЬ.
Мужчина открыл для себя ОБМЕН и придумал ДЕНЬГИ.
Женщина открыла для себя ДЕНЬГИ и тут Мужчине наступил полный ПИПЕЦ

Я прихожу незванная,
чужая...
Тихонько сяду с краю у огня.
Я, правда, Вам ничем не
помешаю!
Лишь только отогреюсь - нет меня.

Не бойтесь, я не стану
лезть к Вам в душу -
я и в свою - не каждого пущу.
Могу сказать, могу и
Вас послушать -
я тоже в жизни многому учусь...

Зачем пришла? Да так,
тепло манило.
Не Ваше, нет! Тепло костра в ночи.
Нет, я не Вас искала -
компас сбило,
банальнейшая в жизни из причин.

Ну, понимаете, железо
есть железо -
любая техника ржавеет и сбоит...
И если посмотреть на это
трезво,
то и меня привел сюда магнит.

Ах, да, Вы правы - притяженье
душ бывает.
Но это в сказках. Быль? Не верю, нет!
Благодарю, я отогрелась!
Таю...

Любовью обожженная душа молилась в храме, стоя на коленях,
Она просила счастья для того, кто в ночь ушел едва заметной тенью.
Кто все ее надежды изорвал и сердце заковал в замерзших лужах.
Полужива... С молитвой на устах просила за того, кто был так нужен.
Ладонь еще хранила нежность рук, прощальный поцелуй ожогом тлеет,
Так в старину клеймили всех рабов, но лишь она об этом не жалеет.
Горели свечи в тусклой тишине пред алтарем, святыми образами...
И до утра молилась за него... За человека с грустными глазами...

У матерей святая должность в мире -
Молиться за дарованных детей.
И день и ночь в невидимом эфире
Звучат молитвы наших матерей.

Одна умолкнет, вторит ей другая.
Ночь сменит день, и вновь наступит ночь.
Но матерей молитвы не смолкают
За дорогого сына или дочь.

Господь молитвам матерей внимает,
Он любит их сильней, чем любим мы.
Мать никогда молиться не устанет
О детях, что еще не спасены

Всему есть время, по пока мы живы,
Должны молиться, к Богу вопиять.
В молитве скрыта неземная сила,
Когда их со слезами шепчет мать.

Я выпустила из бутылки Джина.
Должна признаться, симпатичный Джин.
Такой эффектный, молодой мужчина,
И выполнить желанья предложил!

Ну а какие у меня желанья?
Я и не очень верю в волшебство.
Но всё ж решила быть оригинальной,
И попросила ласково его:

«Ах, милый Джини, я мудрить не буду,
Мне ни к чему рубины, серебро.
Ты лучше вытри пол, помой посуду,
Почисть палас, и вынеси ведро.

Погладь бельё, потом сходи на рынок,
Когда вернёшься – приготовь обед,
И надо б разморозить холодильник,
И что-нибудь придумать на десерт».

Крутился Джин, как белка в поговорке,
Разбил плафон, рассыпал порошок,
Поранил себе палец в кофемолке,
И утюгом штаны свои прожёг.

И выдохся, упал на покрывало,
Не в силах ни творить, ни колдовать,
А я ему на ушко прошептала:
«Прими-ка душик, и пойдём в кровать».

Скривился Джин и с горькою ухмылкой:
«Помилуй, Госпожа, уже нет сил!»
И вдруг полез стремительно в бутылку,
И пробочку потуже закрутил.